Кто-то любил Екатерину Фурцеву, кому-то удавалось найти с ней общий язык.
У Фурцевой был список её любимчиков. Но вместе с положительным списком был и другой список, чёрный, где были те, кого министр культуры не принимала и искренне не любила от всего сердца.
В начале шестидесятых годов эстрада не была в приоритете у Фурцевой. Она больше следила за жизнью театров и музеев. Вот почему на эстраде того времени появлялось так много ярких и талантливых певцов и певиц.
Тамара Миансарова, певица, свободу которой не смогла простить Екатерина Фурцева.
Одной из самых любимых и заметных певиц на эстраде СССР была Тамара Миансарова. Ее популярность пришлась на 60-е годы. Наряду с такими певцами как Эдит Пиаф, Шарль Азнавур и Карел Готт Тамара Миансарова попала в список лучших исполнителей Европы.
Песня “Солнечный круг” в ее исполнении победила в Сопоте в 1963 году. Так как ее победа была одной из первых на международных конкурсах, к ней проявили особое внимание. Фурцева отправила поздравительную телеграмму, а у трапа самолета ее встречали космонавт Герман Титов и певец Иосиф Кобзон.
Тамара Миансарова стала лицом советской эстрады не только в СССР, но и за рубежом. В 1966 году она вновь заняла первое место на конкурсе песен социалистических стран “Дружба”.
Ее карьера шла только вперед, и молодой певице казалось что так будет всегда. Она еще не понимала, что потихоньку над ее головой начали сгущаться тучи.
Несмотря на невероятную популярность, Фурцева лицом к лицу встретилась с певицей только в Кремле на встрече Нового года.
Тамара в тот вечер была настоящей звездой. За ней ухаживали члены Политбюро, сам Хрущев лично подошел к ней и пожелал успехов. Она танцевала с Гагариным.
Все восторженно любовались ее красотой, её свободой.
Все, кроме Фурцевой. Весь вечер она внимательно следила за певицей, не упуская ни единую деталь в ее поведении. Будучи женщиной страстной, она не всегда имела успех , и ей не нравились женщины, которые поют о любви, поют о страсти, и эту любовь в жизни имеют.
Не будем ходить вокруг да около, а скажем прямо. Это чувство называется — зависть.
После новогоднего праздника Фурцева чуть ли не под микроскопом изучила весь репертуар певицы и пришла к выводу — она поет чересчур много песен заграничных авторов, к тому же и в других песнях употребляет слова на иностранном языке.
Особо Фурцеву зацепил “Черный кот”. Это ведь ни что иное как нелегальный твист. Этих замечаний было более чем достаточно, чтобы обвинить певицу в пропаганде чуждого западного образа жизни. Все песни, которые особенно любили поклонники, и ради которых приходили на ее концерты, были запрещены к исполнению.
Услужливые чиновники тут же уловили ход мыслей Фурцевой и быстро приняли эстафету. Певицу перестали показывать по телевизору, затем её голос пропал и с радио. Далее закрыли для нее концертные площадки.
Певица морально погасла от всего, что с ней сделали, но не опустила руки. Она не стала доказывать правоту, обивать пороги чиновников, не пустилась во все тяжкие, проявляя слабость. Оставив столицу она уехала в Донецк и с огромным успехом начала выступать в местной филармонии.
Как человека ее не сломили, но растущую карьеру певицу уничтожили всего лишь за то, что она была так счастлива в ту новогоднюю ночь.
Владимир Высоцкий. Ни один министр по мановению волшебной палочки не может лишить артиста таланта, но окружить его славу презрением, отлучить его от зрителя министр может.
Пластинки Высоцкого не издавались только из-за Фурцевой.
Она была верной партии, потому что из ткачихи только партия вознесла Фурцеву до высот, о которых она и не смела мечтать. По ее мнению Высоцкий глумился над тем, что было построено при социализме. Она называла позором, безобразием все, что творил Высоцкий.
Призывала запретить его совсем. Фурцева заявила, что пока она будет жить, ни один диск с песнями Высоцкого не увидит свет.
Однажды Высоцкий и Фурцева встретились лоб в лоб и не смогли пройти мимо не перекинувшись словами. Фурцева поинтересовалась как у него дела, на что Высоцкий пожаловался, что его пластинки не выпускают. Министр пообещала устранить эту проблему и дала артисту номер телефона своей приемной, чтобы тот узнавал, как продвигаются дела.
После этого разговора Фурцева строго наказала секретарю — если будет звонить Высоцкий, она занята. Более того, она развила бурную деятельность в отношении Высоцкого по вопросам его ходатайства о выезде за границу. Его не выпускали за границу, прекрасно зная, что человек рвался туда, чтобы побыть со своей любимой Мариной Влади.
Душевное состояние, внутренний мир и переживания артистов нисколько не волновали Фурцеву. Она на самом деле была очень далека от интеллигентных сантиментов.
Клавдия Шульженко. Она была человеком свободным и независимым.Фурцева еще только вступила на свою должность, в то время как Клавдия Шульженко блистала на сцене уже больше 30 лет. Она очень твердо стояла на ногах и была признанной «королевой» эстрады. Певица была гибкой и сумела сохранить свое превосходство при любых чиновниках. Держала планку, знала себе цену и могла за себя постоять. Она думала сохранить свою независимость и при Фурцевой.
Однако Фурцевой не нравилось ее положение “королевы” в СССР, в стране, где королев априори быть не может. После одного из концертов Фурцева сказала Шульженко, что им нужно обсудить ее репертуар и включить больше патриотических песен. “Со своим репертуаром я разберусь сама” — таков был ответ артистки.
Этот разговор происходил при свидетелях и вызывающий ответ услышали многие. Фурцева обиду проглотила, но не забыла. На концертах, когда подходила очередь выступать Шульженко, она демонстративно поднималась и покидала зал, возвращаясь после того, как артистка заканчивала выступление.
Она умела сделать больно, не применяя силу. Фурцева начала собирать информацию о певице. Каждый ее неосторожный шаг, каждое неправильное слово — министр была в курсе всего. Директора концертных площадок должны были сообщать ей о всех капризах певицы.
Будем правдивы, Шульженко позволяла себе срывать концерты.
Был случай, когда она отменила концерт только потому, что ей не понравилось собственное отражение в зеркале. Она спокойно разворачивалась и уезжала домой оставив зрителей ни с чем. Такое поведение конечно недопустимо по отношению к любящему и благодарному зрителю.
С ней произошел случай, когда она сама дала повод чиновникам от души поглумиться над собой. Перед концертом ее любимая собачка попала под машину. Шульженко испытала стресс и ни о каком концерте уже не было речи. Концерт отменили.
Эту историю использовали на всю катушку. Про нее написали фельетон, где дорожным катком прошлись по ней и по псу, высмеяв с ног до головы вместе с ее Тузиком.
Концепцию фельетона построили на том, что певица променяла рабочих людей, ее зрителей, на собаку. Факты основательно передернули, статья получилось смешно-жестокой. Ей в противовес поставили Дурова, который вышел на сцену смешить публику в то время как его сын умер.
Близкие скрывали от Шульженко этот фельетон, но разве шила в мешке утаить? На нервной почве у артистки произошло несмыкание связок. Она долгое время провела в постели и 2 месяца не разговаривала. Только спустя долгое время начала говорить шепотом.
Этот случай на целый год лишил Шульженко сцены. Вернуться к зрителю помог молодой муж Епифанов. Без его поддержки Шульженко вряд ли бы поправилась. В то время бывали минуты, когда она хотела раз и навсегда оставить сцену.
Не трудно догадаться, кто стоял за этим фельетоном. Шульженко была слишком значимой фигурой на сцене, и без дозволения Фурцевой над ней никто не осмелился бы посмеяться на весь СССР.
Однажды Клавдия Шульженко обратилась к Хрущеву с просьбой выделить ей квартиру. Хрущев заочно удовлетворил ее просьбу, но отправил к своему министру.
Приказ о выделении большой квартиры в центре Москвы был уже подписан.
В назначенный час Шульженко пришла к Фурцевой на прием, но пришла в брюках. Такой наряд Фурцева восприняла как пощечину. Позже близкие артистки рассказывали, что она пришла в брюках не с целью оскорбить министра, а потому, что была больна и нуждалась в тепле. Женщина, которая пережила блокаду Ленинграда, певица, выступавшая во время войны в тяжелых условиях, перенесла 17 воспалений легких.
Фурцевой можно было бы закрыть на это глаза только из элементарного человеческого участия.
Она заставила Шульженко подождать в приемной полтора часа, после чего артистка, сказав что ее начальница дурно воспитана, ушла из приемной, громко хлопнув дверью. Эту выходку ей не простили.
Через некоторое время состоится короткая и последняя встреча Шульженко и Фурцевой. Министр сама вызвала артистку для того, чтобы сказать ей, что ее просьба о квартире была рассмотрена, но возможности выдать ей квартиру нет. И помимо нее в стране есть много других достойных людей.
Клавдия Шульженко купила небольшую кооперативную квартиру на свои сбережения Ей дали большую квартиру на улице Горького после смерти Фурцевой, он она туда не переехала. Эту квартиру она подарила своему единственному сыну.
Всеволод Сафонов пообещал ей, что если она согласится стать его женой — то, он бросит пить, и сдержал обещание. Как жила милая Эльза Леждей