«Мы не знаем, кто вы, и не станем драться с людьми, носящими подобные имена. Это имена каких-то пастухов».
А. Дюма. «Три мушкетёра»
Известно, что Атос, Портос и Арамис – это прозвища. Как же звали мушкетёров на самом деле? Попробуем выяснить.
Эти люди – не выдумка Александра Дюма, они существовали на самом деле. Более того – романные прозвища мушкетёров как раз и образованы от их настоящих имён! Вот как их звали: Арман де Силлег д’Атос д’Отвиль, Исаак де Порто и Анри д’Арамиц.
Прототип Арамиса получил своё имя в честь аббатства Арамиц, дарованного его предкам в 14-м веке. Не потому ли он в романе мечтает стать священником?
А книжный Портос недаром сетует в романе на то, что «приходится убивать бедных гугенотов, всё преступление которых состоит в том, что они поют по-французски те самые псалмы, которые мы поём по-латыни». Ведь Исаак де Порто происходил из гугенотской семьи.
Ну и наконец Атос – самый старший из мушкетёров (в романе ему около тридцати лет), самый бледный, самый загадочный… В жизни бедняга не дожил до литературного возраста. Реальный Арман де Силлег д’Атос д’Отвиль был убит на дуэли в двадцать восемь лет.
Итак, Арман (Атос), Исаак (Портос) и Анри (Арамис). Это прототипы.
Теперь их книжные имена. Имя книжного Арамиса – Рене. А как звали книжного Атоса? Самый романтический из трёх мушкетёров носил самое «русское» из всех французских имён, – ну-ка, угадайте с одного раза… Оливье. Так называет его в написанной Александром Дюма пьесе «Юность мушкетёров» жена Шарлотта (она же Анна де Бейль, она же леди Кларик, она же миледи Винтер). Оливье и Шарлотта («шарлотка», яблочный пирог) – вкусные имена!
Имя книжного Портоса Александр Дюма нигде не упоминает. А вот д’Артаньяна (в жизни Шарль де Батц) в книге должны были звать Натаниэлем. Это имя упоминается в черновиках, но потом Дюма от него отказался – вероятно, чтобы избежать переклички с уже знаменитым в то время Соколиным Глазом Фенимора Купера. Того звали, если помните, Натаниэль Бампо.
Итак, Оливье, Рене, Натаниэль и добродушный здоровяк без имени… Непорядок!
Мы предполагаем, что Портоса – единственного из мушкетёров, у которого нет литературного имени – звали просто-напросто Александром.
Был такой случай в годы второй французской революции: Александр Дюма выступал на митинге. Происходило это на набережной. «Лжец!» – выкрикнул кто-то из слушателей, стоявших неподалёку в толпе.
Зря он не отошёл подальше… Про отца писателя – боевого кавалериста Тома-Александра Дюма – рассказывали, что он мог, зажав лошадь в шенкелях (то есть – между ногами, сидя в седле), подтянуться вместе с ней на потолочной балке…
Здоровяк Дюма схватил наглеца за штаны и, с лёгкостью оторвав от земли, поднял над рекой: «Извиняйся – или швырну в воду». Тот пробормотал извинения. «Ладно, – сказал Дюма. – Я просто хотел показать, что руки человека, написавшего за двадцать лет сорок романов, это руки рабочего».
Поступок, достойный Портоса, как вы считаете?
Итак, Оливье, Рене, Александр и Натаниэль!
Она с маленьким ребенком ждала мужа с фронта, а он её предал, вернувшись с «походно-полевой» женой. Судьба Галины Макаровой