Тембр голоса Юрия Гуляева был уникален. Ему аплодировали так, что болели ладони. На его лице всегда сияла добрая, радостная улыбка. И никто предположить не мог, что душа этого «баловня Судьбы» полна слёз.
Парнишка из Тюмени, обладающий мягким бархатистым баритоном, в 1954 окончил вокальный факультет Уральской консерватории и сразу стал солистом Свердловской оперы. Через год переехал в Сталино — ныне Донецк, где пел ведущие партии в Русском театре оперы и балета.
Спустя четыре года победил на вокальном конкурсе в Вене. И сразу после это его пригласили стать артистом Национальной оперы Украины. Именно там зажглась его звезда. Певец так и остался бы там, если бы не одно но…
Летом 1956 года, на гастролях в Краснодаре он познакомился со студенткой Ленинградского университета. Ларисе было 18. В родной город она приехала перед учёбой повидаться с родителями. А тут любовь…
26-летний Беляев уже тогда был известен. Он пригласил её на «Евгения Онегина”, где пел главную партию. Чувства закружили обоих, но девушке надо было возвращаться в Ленинград. Потом были четыре года редких встреч и частых переписок.
В письмах они то ссорились, то мирились. Мама Ларисы не одобряла выбор дочери. Считала, что все артисты эгоистичны и себялюбивы. Поэтому замуж за Юру девушка вышла без родительского благословения. И переехала в Донецк, где певец тогда служил в Русском театре. Там и поженились. Юрий порадовал любимую ключами от только что полученной квартиры.
Молодые жили дружно. Гуляев был однолюбом. Карьера была важна, но семья всегда стояла на первом месте. И как счастлив он был, когда узнал, что скоро у них родится ребёнок. Сын, тоже Юра, появился на свет в декабре 1964. Гуляев в это время был на гастролях во Франции. Но вскоре радость его сменилась тревогой. Мальчику поставили диагноз ДЦП.
Для родителей инвалидность сына стала тяжёлым ударом. Они принялись отчаянно сражаться за здоровье ребёнка. Ради него Гуляев был готов на всё.
Иосиф Кобзон помог попасть на приём к известному хирургу-ортопеду Гавриилу Илизарову. Затем супруги полетели в Ленинград к нейрофизиологу Наталье Бехтеревой. Но все специалисты были единодушны в одном: серьёзное лечение ребёнок может получить только в Москве — не в Киеве. В 1975 году Гуляева пригласили в Большой театр. И он переехал в Белокаменную.
В столице мальчику помогли, насколько это было возможно. В 17 лет парнишка даже смог поступить на философский факультет МГУ. Вскоре выдающийся нейрохирург Эдуард Кандель сделал Юре успешную операцию. И всё бы хорошо, да только московский климат оказался для самого Гуляева губительным.
Ещё в Киеве, незадолго до переезда, артист подхватил воспаление лёгких. Врачи предупреждали, что «надо беречься, иначе скатитесь в астму». И категорически не советовали переезжать в Москву, где воздух чаще всего холодный и влажный.
Опасения сбылись. В столице любимец публики избежать пневмонии не смог. А следом пришла астма.
Больше всего он боялся, что, кто-нибудь узнает о его болезни. Ведь «страшная тайна» мгновенно разрушит его карьеру. Солист Большого театра, гордость страны — астматик?! А если приступ свалит его прямо на гастролях за рубежом? Это же какой позор будет!
Кашлять он мог по несколько часов подряд, задыхался. И так боялся тревожить жену и сына, что ночью уходил в отдельную комнату, двери в которую обил поролоном.
Последние восемь лет жизни он страшно мучился. Спал сидя. В груди у Юрия всё выло и стонало. И всё же погубила его не астма.
В апреле 1986 он выехал из гаража на своей “Волге”, почувствовал неладное, остановился… Да так и остался неподвижным за рулём. Сердечный приступ… Юрию Александровичу шёл 56-й год.
И всё же. Он прожил хоть и короткую, но счастливую жизнь. В ней были сбывшиеся мечты, признание и, конечно, любовь…
Жадность или справедливость? Почему наследство стало причиной войны между братом и сестрой