Тюрьма сломала Иванушку из «Морозко» — красавец-актер Эдуард Изотов закончил свои дни в безумии

Эдуард Изотов после выхода на экраны в 1964 году сказки «Морозко» проснулся знаменитым. В обаятельного исполнителя роли Иванушки были влюблены миллионы девушек, в том числе его партнерша по фильму Наталья Седых, сыгравшая кроткую красавицу Настеньку. Тогда жизнь статного актера была похожа на сказку — знаменитая жена Инга Будкевич, чудесная дочка Вероника. Но внезапно брак дал трещину. Изотов попытался найти счастье с новой избранницей. Однако трагическая череда случайностей привела к страшному финалу.

Первая жена Эдуарда Изотова вспоминала: «Мы с Эдиком прожили 24 года и разошлись, не дождавшись серебряной свадьбы. Когда мы поженились в 56-м году, нам было всего по 20 лет. Мы познакомились во ВГИКе, на втором курсе начали вместе репетировать. И дорепетировались! В итоге — тайно расписались. Его мама была против того, чтобы Эдик на мне женился. Они жили в военном городке, и там мама присмотрела для сына невесту — генеральскую дочку. Но он женился не на ней, а на мне. Для свекрови это была настоящая трагедия! Мама Эдуарда не выносила меня на дух. Даже когда у нас родилась дочь Вероника, не смягчилась. Все мечтала, чтобы мы разошлись. Считала, что ее красавец-сын достоин более блестящей партии».

Вторая жена — Ирина Ладыженская работала заместителем художественного руководителя Театра Киноактера. В 1983 году Изотов вместе с Ладыженской был задержан у кафе «Лира» на Пушкинской площади в центре Москвы при совершении валютной операции.

Они обменяли доллары на рубли. Валюту артист спрятал в сапог, став тем самым главным виновником преступления. В те времена по Уголовному кодексу минимальный срок за «валютные махинации» составлял три года. Именно столько и дали артисту.

После возвращения Изотова из тюрьмы многие хотели выяснить, как отбывал срок знаменитый «Иванушка». Но ни одного слова Эдуард Константинович на эту тему не проронил.

Пребывание в заключении оказало на психику и здоровье актера разрушительное действие. Тюрьма сломала его. «Тюрьма для него была как нож острый в спину. Он — такой мнительный, такой законопослушный, и вдруг — преступник! У него это никак не могло уложиться в голове. Это испытание его в итоге и убило. Ведь Эдик и в жизни был немножко тем самым Иванушкой из сказки. Честный, бесхитростный…» — говорила Инга Будкевич о бывшем мужем.

В 1988 году у него случился первый инсульт, а затем они пошли один за другим — всего шесть. Он стал терять память и забывать текст. С работой пришлось распрощаться. «Не хочу быть жалким! Больше на сцену не выйду», — были его слова.

Настали самые сложные времена. Сначала операция в Бурденко — артисту вырезали тромб, потом лечение в психбольнице. Болезнь прогрессировала. Изотов уже не мог самостоятельно передвигаться, с трудом говорил, периодически не узнавал близких. Его нервы расшатались до такой степени, что он буквально сходил с ума.

Последние полгода жизни он провел в закрытом психоневрологическом пансионате. «Эдик мог котлету заесть пирожным, перестал ходить, не мог говорить, периодически не узнавал самых близких…» — откровенничала вторая жена Изотова.

Дочь актера вспоминала: «Ужасно-ужасно. Это было так страшно. От сумы и от тюрьмы, как говорится. Это катастрофа была. Папа был кристально чистым человеком… Помню, прихожу я в палату, а он сидит на кровати, раздает воображаемые карты и кому-то говорит: «Ну, ходи!» Я спрашиваю: «Папа, ты что, в карты играешь?» — «Ага!» — «Ну давай я с тобой». И сажусь с ним «играть». Бывали и просветы, и тогда я видела прежнего папу. Он смеялся, шутил, что-то рассказывал. Как-то по телевизору показывали «Морозко». В холл сбежались все больные, нянечки. Прикатили и папу на коляске. Но он уже отсутствовал, витал где-то далеко… А в это время на экране Иванушка залихватски пел и танцевал на своей свадьбе…»

8 марта 2003 года актер скончался в московской больнице. Ему было 66 лет. Он похоронен на 48-м участке Химкинского кладбища в Подмосковье. «Он так ярко начал, а потом так жестоко расплатился… Вспыхнул и сгорел, как спичка. В ужасе и безумии заканчивал он свои дни. Я смотрела на него на похоронах — в гробу лежал чужой человек. Душа из него ушла задолго до смерти… Я бы даже сказала так: там лежал не человек, а сгусток муки. Сплошное страдание. И я подумала: «Слава тебе, Господи, он отмучился»», — сокрушалась Инга Будкевич.