Стихи любимого детского поэта Корнея Ивановича Чуковского многие из нас помнят наизусть и до сих пор читают своим детям, но мало кому известно, что большую часть жизни он прожил под именем, которое выдумал сам, изменив фамилию матери.
Младенца, рожденного 19 марта 1882 года, назвали Колей. Родителями были потомственный гражданин Одессы Эммануил Левенсон и простая крестьянка — Екатерина Корнейчукова. Эммануил был петербургским студентом, сыном уважаемого в то время врача Соломона Левинсона, а Екатерина работала в их доме прислугой.
Студент, «полтавская крестьянка» и двое незаконнорожденных детей
Отношения родителей Корнея Чуковского носили неофициальный характер, потому что брак между иудеем и христианкой был запрещен законами и церковью. Проживали они тогда в Петербурге. За время совместной жизни родилась дочь Маруся, а через три года — сын Коля. Отца своих детей Екатерина очень любила, однако, спустя семь лет, их союз распался. Не посмев нарушить религиозных и родительских запретов, Эммануил Левенсон выставил Екатерину вместе с двумя детьми – шестилетней Марусей и трёхлетним Колей – из дома, а сам позднее женился на другой женщине.
Отца у обоих детей по документам не было, так что они считались незаконнорожденными, зарегистрированы были под материнской фамилией Корнейчуковы, а отчество в документах Коли указывали разное: Васильевич, Степанович, Мануилович или Емельянович. Екатерина Осиповна Корнейчукова прожила с детьми в Петербурге до тех пор, пока младшему сыну не исполнилось три года, а затем вернулась в Одессу.
Комната в доме № 6 на Ново-Рыбной улице
Она была женщиной крестьянского сословия и «приписана» была к «Херсонской губернии», биографы называли её «полтавская крестьянка». Переехав с детьми в Одессу, Екатерина жила во флигеле в доме одесского домовладельца, «в бедной комнатке с погребом под полом и помойной ямой под окнами» (из автобиографической повести К. Чайковского «Серебряный герб»).
Екатерина сама зарабатывала на жизнь и одна поднимала детей. А её стараниями их бедная комната превратилась в уютный и любимый дом с занавесками, цветами и расшитыми узорами полотенцами. Неудачницей и жертвой она себя никогда не считала, не падала духом, никогда не сидела без дела и не опускала рук. И детей воспитывала так, стараясь привить им любовь к труду и порядку. Из дневника К. Чуковского: «Быт она установила крепкий, никто не увидел бы в этой сильно нуждающейся семье признаков бедности – грязи, лохмотьев. Мама воспитывала нас демократически – нуждою».
Правда, Екатерина Корнейчукова всегда стыдилась своей малограмотной речи и мечтала, чтобы её дети получили образование. Она преклонялась перед умом и образованностью. Когда Коле было шесть лет, мать отдала его в детский сад мадам Бухтеевой, что по тем временам было небывалой редкостью, а тем более для бедной, простой семьи. Там маленький Коля маршировал под музыку и рисовал картинки.
Мама — «Мойдодыр»
Первое время жизни в Одессе Екатерине присылал какие-то деньги отец детей, но потом перестал присылать, и она занялась стиркой, чтобы прокормить семью. Когда Коле было 12 лет, он серьёзно переболел скарлатиной, и на лечение и визиты врачей ушли все сбережения, от маминых скромных украшений до самовара и медных кастрюль.
Чтобы прокормить семью и дать детям образование, Екатерина стала прачкой. Стирала она ночью, втайне ото всех, а днем гладила бельё. Для работы ей всегда было нужно большое количество воды, и дети изо дня в день наполняли ненасытную бочку. Спать она могла по два-три часа в день, а если было необходимо, не ложилась совсем, но дом при этом сиял чистотой, и вся посуда сверкала. К труду Екатерина приучала и детей, которые всегда помогали мыть и вытирать посуду. А к праздникам всегда готовили маме подарки.
«Я никогда не слыхал, чтобы кто-нибудь называл мою маму прачкой, и очень удивился бы, если б услышал», – вспоминал потом Корней Чуковский. Её уважали, торговцы на рынках называли «мадам», а родной брат только по имени-отчеству. Екатерина была строгой, величавой, статной красавицей – «чернобровой, осанистой и высокой», прекрасно пела, была деликатной и нежной, а по выходным, выходя в город, надевала шляпку и кружевные перчатки.
Корней Чуковский вспоминал о матери много и с любовью. Для него она была человеком, который всегда поймёт, пожалеет и не станет ругать без дела, он вспоминал о её неподражаемом юморе, и о том, как она умела сохранять достоинство под осуждающими соседскими взглядами.
Екатерина Корнейчукова была женщиной с золотыми руками и умела делать всё: «белить, красить, крахмалить и скоблить, делать дивные вареники, и творить искусную вышивку». Но вышивкой она стала заниматься потом, когда дети подросли, стали зарабатывать и дали матери возможность оставить стирку.
Почему звезда советского кино Алла Мещерякова ушла из кино в 90-е