«В жизни есть главное и неглавное. А мы тратим слишком много сил на неглавное», – говорит героиня фильма «По семейным обстоятельствам» (1978). Съемочной группе этой замечательной картины как раз удалось рассказать о главном – по-доброму, ненавязчиво, с юмором и легкой грустью. Телефильм снят по пьесе драматурга Валентина Азерникова. В 1975 году его пригласили в администрацию Театра имени Моссовета и дали заказ – написать пьесу о Москве и москвичах. Азерников рассердился, представляя, что нужно сочинять нечто пафосное. Но пока ехал домой в метро, представил сюжет – немолодые москвичи пытаются обменять квартиры и влюбляются друг в друга.
Спектакль по пьесе «Возможны варианты, или По семейным обстоятельствам» шел на сцене Театра Моссовета с огромным успехом. Через два года драматурга позвали уже на «Мосфильм», где попросили написать сценарий. Режиссером картины назначили Алексея Коренева, который обошел нескольких конкурентов благодаря успеху своей предыдущей работы – «Большая перемена». Кореневу удалось собрать прекрасный актерский состав. Особенно порадовало режиссера согласие Евгения Евстигнеева, которому предложили небольшую роль художника. Ее даже расширили в сценарии, чтобы артиста было побольше на экране.
Друзья, вот несколько занятных цитат из фильма. Полагаем, что они вспомнятся в интонациях персонажей этой замечательной картины.
– А у нас будет ребенок. – К ужину?
– Няню можно пригласить через бюро добрых услуг. – Поменьше бы фантастику читала!
Дорогой мой, работать надо только в рабочее время. Оно ведь так и называется – рабочее.
Ну, понимаете, мы не претендуем, так сказать, на большие тети. Нас устроят вполне две маленькие, так сказать, тетеньки.
– Мамочка, говорят, что ты очаровательная, восхитительная и экспрессивная. – Правда? – Да. Пойду еще послушаю.
– Ну поговори с мамой! Ты же ничем не рискуешь, в конце концов! –Я рискую осиротеть. Поговори лучше ты. – Ты предпочитаешь овдоветь?
Родителей надо любить издалека. Чем дальше, тем крепче.
– Не кричи, ты не дома! – А разве дома я дома?
Эту соль мы уже отработали.
Рамки надо бы побогаче.
Ну что можно подобрать хорошее, когда все хорошее уже подобрали другие.
В наше время художник не может работать стихийно. Надо знать, что увековечивать.
– У вашего сына появился новый источник вдохновения. – Я не знаю, что у него появилось, но я знаю, что у него исчез цвет.
У нас специалисту вообще не обязательно уметь самому! Он должен уметь учить других!
– Но Вы же половину букв не выговариваете… – Ну и что! Их же тйицать тфе!
– Пьивезете февочку на уицу Койкого. – У вас там что, подпольный кабинет, что ли?
Прошу правильно понять: свекровь и невестка — вечный конфликт. Бефная, бефная февочка!
– Я понимаю, что квартира. Вы ее меняете? – На что? – На большую, как на что. – Эту на большую? Не глядя. – Мне не глядя не надо. Я как раз хочу посмотреть. – Ну смотри. Мы от людей ничего не скрываем.
– Ты знаешь, какая у меня память? Вот если я кого в лицо увижу, все. Вот если я тебя увижу… – Да нет, как раз меня ты и не увидишь больше.
Я бы вообще всем нам, артистам искусства, сразу бы выдавала страховку. Танцорам – на ноги, певцам – на горло, писателям – на руки.
Три сотни лет без любви. «Средство Макропулоса» Нелли Корниенко